В жизни все обыденно и скучно.
Пребываешь внутри, видишь глазами, но совсем ничего не ощущаешь.
Разве только неловкость, что не можешь сказать правду, а обычные слова - мертвые слова - не хочется говорить, от этого еще больнее.
Сашина девочка завтра уезжает в Москву с братом - как беженцы, едут к родственникам, с надеждой там закрепиться.
Надежды остаться - никакой.
Ее отец - урод - за 2 года не удосужился оформить паспорт девочке, сбежал раньше и там уже втерся в ЛДПР - укореняется.
Я говорила ему, что это проблемно иметь таких родственников. Но трезвые слова очень болезнены.
У обоих печальные щенячьи глаза - маленькая трагедия.
Завтра пойдем сдавать кровь для раненных. Хотя бы так...
Пребываешь внутри, видишь глазами, но совсем ничего не ощущаешь.
Разве только неловкость, что не можешь сказать правду, а обычные слова - мертвые слова - не хочется говорить, от этого еще больнее.
Сашина девочка завтра уезжает в Москву с братом - как беженцы, едут к родственникам, с надеждой там закрепиться.
Надежды остаться - никакой.
Ее отец - урод - за 2 года не удосужился оформить паспорт девочке, сбежал раньше и там уже втерся в ЛДПР - укореняется.
Я говорила ему, что это проблемно иметь таких родственников. Но трезвые слова очень болезнены.
У обоих печальные щенячьи глаза - маленькая трагедия.
Завтра пойдем сдавать кровь для раненных. Хотя бы так...